Предыдущая Следующая

Сам Данте говорит о том, что конец этой разгульной и бесцельной жизни положил сон, в котором ему явилось "чудесное видение" - Беатриче. Пробудившись (во всех смыслах этого слова), он поклялся самому себе, что расскажет о ней так, как никто и никогда не говорил ни об одной женщине. Возможно, именно так и зародилась идея "Комедии".

Но, помимо чудесного сна, в его жизнь вмешалась еще и политика. Несмотря на то, что политическая жизнь Флоренции во времена Данте уже не имела никакого идеологического наполнения (прошли уже времена борьбы гвельфов и гибеллинов, когда речь шла о выборе между Церковью и Империей; Империя стала уже одним лишь воспоминанием, а гибеллины - после битвы при Кампальдино - потеряли всю свою мощь), она, тем не менее, переживала кризисный период, поскольку слишком жива еще была личная вражда между семействами, а также вмешивались и многочисленные проблемы амбиций, притязаний, интересов и гордости. Все это прекрасно просматривается на примере того, как магистратуры решали проблемы взаимоотношений. Если между двумя семействами существовала давняя вражда, им приказывали породниться через брак между отпрысками. Считалось, что таким образом ненависть уступит место миру и согласию (в действительности же чаще всего происходило прямо противоположное). Короче говоря, браки стали Государственным делом. И подобное восприятие политики, как дела личного, осталось в крови у флорентийцев вплоть до эпохи Фанфани.
Теперь гвельфы - не имея больше врагов в лице гибеллинов - стали грызться между собой. Образовалось две партии: Белых (Bianchi) и Черных (Neri) гвельфов. Собственно, это было прямое подражание Пистойе, в которой семейство Канчелльери (Cancellieri) разделилось на две ветви: "белую" и "черную", вражда между которыми потопила несчастный город в крови.
Во Флоренции же борьба выросла из стремления двух богатейших семейств к экономическому и социальному превосходству. Партию Белых гвельфов возглавлял Вьери Черки (Vieri Cerchi), во главе Черных стоял Корсо Донати (Corso Donati) - брат уже известного нам Форезе и кузен Джеммы Алигьери. Ненависть между ними возникла по самому нелепому поводу: семейство Черки (бывшее, как бы теперь сказали, "новыми флорентийцами", то есть очень богатыми, но совершенно незнатными) приобрело великолепный дворец Porta San Pietro, в части которого обитало и семейство Донати, до сего момента бывшее практически главой квартала. И вот кто-то (и кто! - презренные не-аристократы!) превзошел их в роскоши. Корсо Донати не был человеком, который мог потерпеть такое. Этот храбрый и задиристый красавец по прозвищу "барон" - потомок древнего рода рыцарей - сохранил в себе его высокомерие и гордость. Он не мог пережить того, что потомок разбогатевших благодаря торговле и банковскому делу крестьян Вьери Черки купил себе благородный титул Кавалера.
У Вьери же (хоть он и не был "голубых кровей") были деньги и он умел ими пользоваться. Не такой дерзкий и представительный, как его противник, он, тем не менее, не уступал тому в храбрости, упорстве и дальновидности. Посему, использовав различные банковские дела и услуги, он привлек на свою сторону многих сторонников Корсо, таких как Кавальканти, Торнакуинчи (Tornaquinci), Пацци (Pazzi) и некоторых представителей семейства Фрескобальди (Frescobaldi).
И поначалу все было достаточно спокойно (если можно считать спокойствием периодические кровавые стычки между представителями двух партий, которые, впрочем, были совершенно естественным делом для Флоренции), но это межсемейное "противостояние" переросло в гражданскую войну, когда Папа Бонифаций VIII, страстно желавший включить Тоскану в территорию Папского государства, позвал для этой цели Карла Валуа.
В этот момент во Флоренции у власти стояла фракция Белых гвельфов. Донати - пытавшийся свергнуть Белых при помощи насилия и коррупции - был отправлен в изгнание. Но Папа милостиво принял его и назначил губернатором одной из своих провинций. Таким образом фракция Черных гвельфов стала "партией" Церкви и Валуа, который вышел из Франции и приближался к Флоренции, чтобы растоптать ее независимость, защищаемую фракцией Белых.
И, на свою беду, Данте вошел в политику именно в этот переломный момент. Учитывая семейные связи (напомним - через жену он был родственником Донати), он должен был бы быть на стороне Черных, но - по каким-то неизвестным причинам - вместо этого он оказался в рядах Белых. Возможно, в их стан его привлекло возмущение против методов борьбы Донати, или же - солидарность со своим старым другом Кавальканти, на которого "барон" Корсо устроил покушение (к счастью, не удавшееся).
Как бы там ни было, Данте занялся политикой в возрасте 30 лет - в 1295 году. И несмотря на политическую "молодость", он сразу стал занимать довольно значительные посты. В мае 1300 года он отправляется в качестве посла в Сан-Джиминьяно. В Зале Совета этого городка до сих пор висит мемориальная доска, напоминающая нам о визите поэта. Из текста можно заключить, что миссия Данте увенчалась триумфом, в действительности же она полностью провалилась.
Но этот провал не помешал ему стать Приором 15 июня того же года. Это был самый высокий выборный пост, занимать который можно было лишь два месяца. Но в эти два месяца ему пришлось взять на себя ужасную ответственность за уничтожение фракции Черных гвельфов в Пистойе, которая мешала проведению внешней политики Флоренции, управлявшейся Белыми гвельфами. Крови было пролито много, трудно сказать - насколько это была вина Данте, но определенная доля вины на нем несомненно была. Теперь он стал "официальным" врагом Папы (который отлучил от Церкви всю Флоренцию) и Карла Валуа, у которого появился конкретный противник, на которого он и шел в Тоскану.
Поэтому кажется маловероятным, что Коммуна выбрала именно Данте, чтобы послать к Папе Бонифацию с мирной миссией, как об этом пишет Дино Компаньи (Dino Compagni). Боккаччо рассказывает, что на это предложение Приоров Данте в растерянности ответил: "Если я поеду, то кто же останется? А если я останусь, то кто же поедет?" Ответ вполне в духе и характере Данте с его непомерной гордостью. Но вполне можно допустить и то, что ответил он так лишь потому, что прекрасно понимал - эту миссию хотят доверить человеку, наименее для нее подходящему. Какой бы ни была истинная история этой миссии, она тоже провалилась.
Флоренция, армия которой насчитывала несколько тысяч прекрасно вооруженных людей, сдалась нескольким сотням всадников отрядов Карла Валуа. Донати вернулся в город со своими людьми и тут же начал "чистку". Данте оказался среди первых девяти человек, сразу же приговоренных к сожжению на костре, что демонстрирует его роль в развалившемся флорентийском сопротивлении. Этот приговор сохранился во флорентийских архивах, так что с ним можно и сейчас ознакомиться, раскрыв кошмарную "Книгу гвоздя" (Libro del chiodo). Он датирован 27 января 1302 года, впрочем, поэт был приговорен заочно, поскольку к этому моменту уже успел скрыться вместе со своим сводным братом Франческо, добровольно последовавшим за ним в изгнание.
Так что ярость победителей обрушилась на его ни в чем не повинный дом. По флорентийскому обычаю, отбойщики ворвались в дом и разрушили его под бдительным оком Подесты. Так что то мрачное здание XIV века, которое многие до сих пор называют "домом Данте" никоим образом им не является.

Следующая