Джироламо Казио
Girolamo Casio
(1464 - 1533)

Джованни Больтраффио, Портрет Джироламо Казио

Джованни Больтраффио, Портрет Джироламо Казио

 

Повествуя о жизнях наших знаменитых болонцев, мы не раз упомянули поэтические Эпитафии и похвалы Джироламо да Казио. Теперь же приведем несколько фактов из его жизни, дабы познакомиться с этим любимцем Фортуны, этим горцем, разбогатевшим благодаря тщеславию и быстрому уму. Отцом его был Маркьоне Пандольфи (Marchione Pandolci) из Казио – горного Замка в нашей Провинции Болоньи. У Джироламо было три брата: Антонио, Франческо и Пьетро, родившиеся от первой жены Маркьоне; сам же он родился от второй. И поскольку отец, работавший в полях, призвал к своему мастерству и старших сыновей, он смог позволить младшему посвятить себя литературе, как было принято там, в горах, в те времена, когда не было общественных школ в замках и на большей территории болонской Провинции. Став юношей, прибыл Джироламо в наш город, где предался занятиям торговлей и ювелирным делом, в котором, по его словам, было у него великое везение.

Visse il Casio Mercante Gioielliero,
E con Apol ebbe sua mente unita;
A Terra Santa ando: scrisse la vita
Di Cristo: or qui e poeta e cavaliero.

(Жил Казио, Торговец и Ювелир,
И с Аполлоном была связана душа его;
В Святую Землю отправился он: написал жизнь
Христа. Теперь же он здесь: поэт и рыцарь.)


Была у него жена и от нее трое детей: две дочери, умершие во младенчестве, и сын по имени Якопо, коему он оставил многие свои богатства. В эпоху литературы столь элегантной сочинял Джироламо плохо, но, будучи человеком красивым, и с характером открытым и прямым, умом быстрым и храбростью недюжинной, отправил он вирши свои синьорам Медичи из Флоренции, и часто они нравились – не столько прекрасными замыслами, сколько духом храбрости. Достаточно примера поэтишки Барабалло (Baraballo), столь милого Льву Х, ставшего – как и этот другой поэтишка – рыцарем и доктором наук.
До 1501 года наш да Казио – уже успешный негоциант – стал водиться с великими, общался с Джулиано де’ Медичи (Giuliano de’ Medici), даже, кажется, приютил его у себя, скрывающегося и униженного [семейством] Борджа (Borgia). В дальнейшем (возможно, за предоставление дружеских услуг Джулиано) он впал в милость Кардинала Джованни де’ Медичи (Giovanni de’ Medici), Легата в Болонье, привязавшегося к этому странному литератору, доставлявшему ему удовольствие и забавы. Позднее он был настолько под защитой всех Медичи, особо же – Климента VII, что это позволило ему присоединить к своему гербу герб Медичи; но еще до 1513 года, когда на него нашла блажь отправиться пилигримом в Святую Землю, добился он от Папы Льва «Breve» (Папского послания), которое на весь срок путешествия избавляло его от каких бы то ни было тяжестей перехода; и так он и сын его Джакомо [были освобождены] от всех пошлин и налогов не только в Болонье, но и в любом месте Государства Церкви, где им понравилось бы остановиться. И коль скоро Папа Лев сделал кардиналом своего племянника Джулио, ставшего затем Климентом VII, Джироламо Казио, бывший в Риме, уже рыцарь, преподнес ему красную шапочку от имени родственника-Понтифика.
Отправившись в Святую землю, между Модоне и Кандией Казио был продан в рабство турецким корсаром вместе со всеми остальными, но потому как корабль, на котором он плыл, принадлежал Светлейшей Республике Венеции (которая в то время была в мире с Папством), экипаж был сразу же освобожден, и Казио продолжил свое путешествие, а затем вернулся живым и невредимым в Болонью, где получил от Понтифика пенсию в двести лир и [освобождение от] Пошлины на мельницы, что было компенсацией за то, что назначил он [Папа] его сенатором Болоньи, но не смог утвердить его в этой замечательной должности, ибо Сенаторы фельсинейские (1) открыли Льву Папе, что лишь аристократам по происхождению была доступна эта должность. После чего он дважды получал старейшинство – должность весьма почетную, и даже был выдвинут на почетную должность Реформатора Штудий.
В 1512 году он втерся в доверие к Легату Болоньи, Сиджизмондо, Кардиналу Гонзага (Sigismondo Cardinale Gonzaga), а затем – и ко всему благородному мантуанскому семейству, чья милость к нему была столь велика, что он получил юридическое право на все привилегии, существовавшие на землях Лудовико Гонзага (Ludovico Gonzaga), Маркиза Мантуанского, за то, что выкупил он некоторые драгоценности Гонзага, бывшие в залоге у Понтифика Льва.
Точно не известно – когда родился рыцарь Джироламо, но, кажется, около 1470 года, потому как в 1501 году он уже владел всяческими богатствами и был знаком с флорентийскими Медичи. О том, когда он умер, говорит Нинò Сернини из Кортоны (Ninò Sernini da Cortona) в одном из своих писем к Джованни Маоне (Giovanni Maone), секретарю Герцога Ферранте Гонзага (Ferrante Gonzaga), написанном в Риме 23 Августа 1533 года, извещая в нем о смерти Рыцаря и Поэта из Казио, тогда же и происшедшей. Он [Казио] покровительствовал искусствам и был преданнейшим [слугой] Девы Марии и Святых, посему [церковь] святого Петрония он украсил несколькими картинами и в двух Капеллах установил статуи; и, кажется, что тоже он сделал и в церкви Милосердия в предместье; и так же – несколькими священными скульптурами – украсил он и храм Слуг Марии. Оба Франча – Франческо и Джакомо – а также леонардист Больтрафио и, возможно, и другие знаменитые художники писали его портреты в разные моменты жизни. Два из этих портретов известны, оба – в юности: один – в более зрелом возрасте, был в церкви святого Петрония в знаменитой Капелле Мадонны Мира, но лишь недолго можно было полюбоваться картинами оттуда в целостности; позднее, во дни историографа живописи Мальвазии, они были глупо покрыты позолоченной тканью с цветами, в народе зовущейся сафьяном; и наконец (еще большее варварство!) в 1727 году их навсегда покрыли белой известью.
О, если бы появился благотворитель, который попытался бы восстановить сии реликвии, убрав эту белую дрянь, которая уже превратила материал Болоньи в ослепляющую белизну, которая затмевает изысканное благородство мрамора, превращая в презренный материал и металлы, и драгоценные камни там, где ими пользуется искусство!
Но будет уже о Казио, и мы прекращаем бесполезные жалобы.

Salvatore Muzzi, Annali della città di Bologna dalla sua origine al 1796, Bologna, Pe’ Tipi di S. Tommaso D’Aquino, 1844. Том седьмой, стр. 277-278.

Примечания:

1. Фельсинейский (felsineo) - болонский (литерат.). Происходит от латинского Felsina - этрусского названия Болоньи.


© Перевод с итальянского Светланы Блейзизен

Другие портреты Джироламо Казио кисти Больтраффио

 

Джованни Антонио Больтраффио, Идеализированный портрет Джироламо Казио в  образе святого Себастьяна, 1500, Москва,  Музей Изобразительных искусств имени А.С.Пушкина







Джованни Антонио Больтраффио.
Поэт Казио. 1490-1500.
Дерево, масло.
Галерея Уффици, Флоренция


Карта сайта


© 2004-2017
© Idea by Svetlana Bleyzizen
Все права защищены.
Любое воспроизведение данного материала в целом либо его части запрещается
без согласия администрации сайта "Italia Mia".

 
© Design by Galina Rossi